Кошке приятно доброе слово, идеальной - Благая Весть (с)
Бывший лорд Виверна не любил спать с кошками.
Да и вообще с теплокровными – не очень.Да и вообще с теплокровными – не очень. Не то, чтобы у него был большой опыт – но и Белая Дама, засыпавшая когда-то рядом с ним в самых немыслимых позах, и юный Котёночек, его приёмный сын из народа меоквэнди, что приходил к нему со своими страхами, а потом сворачивался клубком, как настоящий котёнок, и устраивался под боком, были всё-таки нормальных, человеческих размеров.* Их не раздавишь неловким движением, не сломаешь лапку, если вдруг случится повернуться во сне...
Змею – тем более, даже самую маленькую. Впрочем, самые маленькие – в основном, ядовиты, а он взял себе за правило не спать с ядовитыми тварями. И вообще, со змеями проще, к ним он привык ещё в детстве.
...Они такие гладкие и приятные на ощупь, так забавно струятся и перетекают – а не скачут по тебе, не топчутся по полчаса, утаптывая лежбище. И у них нет когтей. Они нежные, мягкие, шелковистые; с ними так хорошо и уютно. Настоящее ощущение дома – когда лежишь в своей постели, а рядом пристроилась змея. Родная, любимая...
Хорошо!
А эта серая пушистая мелочь приходит, когда захочет; просачивается в открытое окно, требовательно орёт под дверью – так, что проще впустить – и плевать ему на личное пространство, столь чтимое Вивернами! Запрыгивает на кровать, устраивается где-нибудь под боком – а я потом пошевельнуться боюсь.
Вот змеи – они плотные, ощутимые, а этот – лёгонький, как пёрышко; его и в руки-то взять боязно: неровен час, что-нибудь сломаешь крохе. Или вот как сейчас: ходит по мне, осторожно так ступает невесомыми лапками, словно это он меня раздавить боится. Как будто это я – маленький и хрупкий. Укладывается на груди – ищет местечко поудобнее.
Невыразимо странное ощущение.
Говорят, кошки умеют лечить – только многое ли может кроха размером с ладонь? И потом, это же не волшебный эльфийский кот, а обыкновенный уличный сирота.
А шёрстка у него длинная, пушистая; каждый волосок – пяти-шести оттенков. Темный у корня, потом тоненькая светлая полосочка, следом более тёмная – пошире и погуще, потом опять светлая, переходяшая в тёмную, но поуже и посветлее, снова светлеющую на кончике каждого волоска. И такое невероятное многоцветие оттенков – у самого простого котёнка, кто бы мог подумать! А вот пузико совсем светлое, чуть желтоватое; и весь он такой мягкий, нежный, почти как змея или драконье дитя – и кажется совсем беззащитным... Устроился наконец. Длинный, с пол-ужа, похожий на толстенькую мохнатую змейку – говорят, в южных землях встречаются такие. Тычет носиком в лицо – спасибо ещё, не попой. Да, я уже имел возможность во всех подробностях рассмотреть твой великолепный крысиный хвост – и убедиться в том, что ты именно и точно кот. Впрочем, оно и по мордочке видно.
Вылизывает мне щёки шершавым жёстким язычком, которым, может быть, только что вылизывал себе... ну, ладно.
И рука не поднимается сбросить – не потому даже, что он на ней сидит. Хотя пух лезет в глаза и в нос, а шерсть, кажется, уже везде.
Как жаль, что я не могу сейчас его нарисовать!
И, как всегда, когда очень хотелось рисовать, а возможности не было, в голове начали сами по себе складываться непарные «строки дождя». Впрочем, записать стихи тоже не было возможности – не тревожить же зверушку ради такой малости. Тем более, что он, кажется, наконец, уснул.
Поэтому стихи так и остались в голове. Позже, утром Виверна поймёт, стоит их записывать и зарисовывать – или нет.
Если не забудет.
Нежное многоцветие –
Бледное золото дня,
Тени рассвета.
Солнечный луч,
Капля осеннего неба,
Зимние сумерки,
Снег на вершине горы.
Столько оттенков – не счесть.
Нарисовать бы...
*Белая Дама – дева-воительница из народа котолюдов, офицер городской стражи, подруга юности Киэрана. Не сошлись во взглядах на брак – он звал её замуж, а она согласна была видеть его одним из трёх или четырёх своих мужей.**
Котёнок – юноша из народа меоквэнди (котоэльфов), родившийся в человеческой семье (наследстенность). Семья поспешила от него избавиться – а Киэран подобрал.
**Вообще, большая честь для человека – по мнению кошки. Люди редко интересуют кошкодев в качестве брачных партнёров (а не просто раз-другой переспать). Странные они: голые, бесхвостые, слишком сложные, и вообще какие-то дурацкие. Если это всё-таки случается – ну, значит, или очень большая любовь, или человек, мягко говоря, необычный.
Да и вообще с теплокровными – не очень.Да и вообще с теплокровными – не очень. Не то, чтобы у него был большой опыт – но и Белая Дама, засыпавшая когда-то рядом с ним в самых немыслимых позах, и юный Котёночек, его приёмный сын из народа меоквэнди, что приходил к нему со своими страхами, а потом сворачивался клубком, как настоящий котёнок, и устраивался под боком, были всё-таки нормальных, человеческих размеров.* Их не раздавишь неловким движением, не сломаешь лапку, если вдруг случится повернуться во сне...
Змею – тем более, даже самую маленькую. Впрочем, самые маленькие – в основном, ядовиты, а он взял себе за правило не спать с ядовитыми тварями. И вообще, со змеями проще, к ним он привык ещё в детстве.
...Они такие гладкие и приятные на ощупь, так забавно струятся и перетекают – а не скачут по тебе, не топчутся по полчаса, утаптывая лежбище. И у них нет когтей. Они нежные, мягкие, шелковистые; с ними так хорошо и уютно. Настоящее ощущение дома – когда лежишь в своей постели, а рядом пристроилась змея. Родная, любимая...
Хорошо!
А эта серая пушистая мелочь приходит, когда захочет; просачивается в открытое окно, требовательно орёт под дверью – так, что проще впустить – и плевать ему на личное пространство, столь чтимое Вивернами! Запрыгивает на кровать, устраивается где-нибудь под боком – а я потом пошевельнуться боюсь.
Вот змеи – они плотные, ощутимые, а этот – лёгонький, как пёрышко; его и в руки-то взять боязно: неровен час, что-нибудь сломаешь крохе. Или вот как сейчас: ходит по мне, осторожно так ступает невесомыми лапками, словно это он меня раздавить боится. Как будто это я – маленький и хрупкий. Укладывается на груди – ищет местечко поудобнее.
Невыразимо странное ощущение.
Говорят, кошки умеют лечить – только многое ли может кроха размером с ладонь? И потом, это же не волшебный эльфийский кот, а обыкновенный уличный сирота.
А шёрстка у него длинная, пушистая; каждый волосок – пяти-шести оттенков. Темный у корня, потом тоненькая светлая полосочка, следом более тёмная – пошире и погуще, потом опять светлая, переходяшая в тёмную, но поуже и посветлее, снова светлеющую на кончике каждого волоска. И такое невероятное многоцветие оттенков – у самого простого котёнка, кто бы мог подумать! А вот пузико совсем светлое, чуть желтоватое; и весь он такой мягкий, нежный, почти как змея или драконье дитя – и кажется совсем беззащитным... Устроился наконец. Длинный, с пол-ужа, похожий на толстенькую мохнатую змейку – говорят, в южных землях встречаются такие. Тычет носиком в лицо – спасибо ещё, не попой. Да, я уже имел возможность во всех подробностях рассмотреть твой великолепный крысиный хвост – и убедиться в том, что ты именно и точно кот. Впрочем, оно и по мордочке видно.
Вылизывает мне щёки шершавым жёстким язычком, которым, может быть, только что вылизывал себе... ну, ладно.
И рука не поднимается сбросить – не потому даже, что он на ней сидит. Хотя пух лезет в глаза и в нос, а шерсть, кажется, уже везде.
Как жаль, что я не могу сейчас его нарисовать!
И, как всегда, когда очень хотелось рисовать, а возможности не было, в голове начали сами по себе складываться непарные «строки дождя». Впрочем, записать стихи тоже не было возможности – не тревожить же зверушку ради такой малости. Тем более, что он, кажется, наконец, уснул.
Поэтому стихи так и остались в голове. Позже, утром Виверна поймёт, стоит их записывать и зарисовывать – или нет.
Если не забудет.
Нежное многоцветие –
Бледное золото дня,
Тени рассвета.
Солнечный луч,
Капля осеннего неба,
Зимние сумерки,
Снег на вершине горы.
Столько оттенков – не счесть.
Нарисовать бы...
*Белая Дама – дева-воительница из народа котолюдов, офицер городской стражи, подруга юности Киэрана. Не сошлись во взглядах на брак – он звал её замуж, а она согласна была видеть его одним из трёх или четырёх своих мужей.**
Котёнок – юноша из народа меоквэнди (котоэльфов), родившийся в человеческой семье (наследстенность). Семья поспешила от него избавиться – а Киэран подобрал.
**Вообще, большая честь для человека – по мнению кошки. Люди редко интересуют кошкодев в качестве брачных партнёров (а не просто раз-другой переспать). Странные они: голые, бесхвостые, слишком сложные, и вообще какие-то дурацкие. Если это всё-таки случается – ну, значит, или очень большая любовь, или человек, мягко говоря, необычный.
@темы: Тот мир, Дом Виверны, Мои тексты, Мои рисунки
-
-
17.06.2018 в 00:40Открываю с телефона вкладку. На колени запрыгивает кошка. Моя. Мелкая. Серая. Которую на руки не заманишь.
А в каких отношениях серая мелочь с домашними змеями? Территорию не делят?
-
-
17.06.2018 в 00:52Вау! Ей захотелось почитать?
А он пока мелкий и живет в доме, в сад его не пускают. Это городской жилище, по нему змеи не ползают
-
-
17.06.2018 в 01:10Ну, может, ещё и подружатся.
-
-
29.02.2024 в 14:35Посетите также мою страничку
anotepad.com/note/read/g2ye2759 как открыть счет в иностранном банке физическому лицу из казахстана
33490-+